Я ничего не видел. В первую секунду подумал, что полностью ослеп, однако потом вспомнил о духовочной комнате. Хрустальная розочка перенесла нас обратно, в дом Духовочника. Маша не подавала признаков жизни. Крабогном терпеливо молчал. Я встал и шагнул вперёд, вытянув руки, — хотел найти стену и по ней отыскать проход. Но по итогу споткнулся обо что-то и включил сканирование — Духовочник, конечно, предупреждал, чтобы я здесь не использовал магию, но… надеюсь, от пары секунд ничего страшного не случится. Я не любил, когда нарушают правила безопасности, и сам старался придерживаться требований, только вот сейчас очень спешил. Магия показала, что нужно двигаться налево. Как только я выключил сканирование, из соседней комнаты раздалось сердитое:

— Я же говорил, не используйте магию!

Штора в дверном проёме отодвинулась, и я, подхватив Машу на руки, направился на свет. Её голову замаскировал иллюзией, чтобы Духовочник не увидел нелепую шапку из Крабогнома и Кокошника Мокоши. Я вышел в гостиную-фойе, где Духовочник принимал своих клиентов. Пришлось прищуриться, чтобы привыкнуть к яркому освещению. Духовочник всё так же выглядел лет на восемнадцать и всё так же активно мазался омолаживающим кремом.

— Перекинь теперь в деревню. Адрес я тебе тоже писал. Можно обычной духовкой, тут недалеко.

— Да уж я не идиот, и без объяснений понял, — проворчал Духовочник и полез пальцами в банку с кремом. Со звонким стуком его ногти царапнули дно. Он с беспокойством заглянул внутрь и всполошился — мгновенно позабыл обо мне и принялся хлопать себя по карманам. Но, видимо, не найдя то, что хотел, он бросился к прилавку и с грохотом открыл сразу все ящики. Не беспокоясь о порядке, он буквально их перерыл — часть вещей небрежно выкинул на пол. С каждой секундой он становился всё более и более беспокойным. Наконец, он с триумфом вскрикнул и поднял над головой руку — в его пальцах был зажат ключ. Духовочник побежал к шкафу с кремами, вставил ключ в замочную скважину и с трепетом достал новую баночку омолаживающего крема. Однако он немного не успел — кожа на его щеках покрылась сетью морщин и коричневыми пигментными пятнами. Пальцы скрючились, суставы воспалились и увеличились. Духовочник с тихими проклятиями обмазался новой порцией крема и с облегчением выдохнул. Он снова стал восемнадцатилетним парнем, ничто не выдавало в нём старика. Погодите-ка… Но если он не мажет остальное тело, то передо мной стоит человек с лицом, шеей и руками юнца и телом глубокого старика? Бр-р-р-р-р. Я передёрнул плечами, отгоняя картинки, которых вообще-то хотел бы никогда не видеть. Воображение, остановись!

— Дайте мне телепорт, щедро заплачу, — требовательно сказал я, подумав, что с Машей на руках удобнее будет не по духовкам скакать, а спокойно переместиться.

— Телепорт? — Духовочник с непониманием нахмурился.

— Хрустальная роза, — пояснил я.

— А, это… — хмыкнул он и рассмеялся. — Молодой человек, думаете, я бы показал вам такую ценность? Ну, если бы ею обладал? Да над компактными переносными телепортами бьются великие умы человечества! Эх, молодёжь, готовы поверить в любое чудо, — он поманил меня за собой и зашагал в комнату, которая находилась в противоположной стороне от комнаты-духовки. — Хрустальная роза — это часть духовки. Так что технически она принадлежит к общей духовочной системе. Считай, что это часть духовки, которую можно перенести в другое место. Но воспользоваться можно один раз. Да и то — действует такая штука около двух-трёх часов, а потом теряет свои свойства. Проходите, располагайтесь, духовку я уже настроил.

Он указал в угол комнаты, где стояла одинокая белая духовка. Я не терял времени попусту — Маша уже начала подёргиваться, нужно было спешить. С трудом, но у меня получилось сперва переправить Машу, а потом отправиться вслед за ней. Спустя несколько неприятных секунд мы оказались в моём особняке в Северных Гребешках, нас там ждала Вера — я попросил её об этом заранее, в сообщении. На всякий случай, перестраховался. Но по факту помощь мне нужна не была, так что, жестом показав, что Вера может идти по своим делам, я поспешил в Храм Марены. Без лишних рассусоливаний я вывалил зелёнку на алтарь и произнёс стандартную молитву. Передо мной материализовалась Марена, без слов взяла меня за руку и перенесла в Изнанку, в свою пещеру.

Богиня расстелила на полу тёплое одеяло, и я уложил на него Машу, подсунув ей под голову свою сложенную куртку. Честно говоря, я до последнего надеялся, что в доме у Маши случился единичный эм… сбой. Что у неё случайно получилось увидеть пророчество обо мне, но она ещё полноценно на меня не настроилась. Однако мои надежды растаяли как первый снежок на выглянувшем солнце — очень скоро Маша металась в бреду, выкрикивая просьбы и предупреждения. Все они относились ко мне. Это даже не первая ступень. Если вспомнить то, что мне сказал Виктор Викторович, то это уже вторая стадия. Состояние Маши будет стремительно ухудшаться, и, если ничего не предпринять, к концу месяца она умрёт.

— Это сделал Перун? — ровным голосом спросила Марена и ласково погладила Машу по голове. Я уловил лёгкую вспышку магии, и Маша в ту же секунду заснула. Нормальным, здоровым сном. Марена поймала мой взгляд и пояснила: — Это облегчит её боль на четыре часа, не больше. К сожалению, я всё ещё очень слаба.

— Да, это сделал он, — ответил я и тяжело опустился на пол.

— И что ты будешь делать?

— Да чего ж тут делать-то? Только память стирать, — донеслось из дальнего угла пещеры. Я обернулся через плечо и увидел Мокошек, которые не изменяли своим привычкам и азартно играли в карты. У одного из них были жёлтые волосы, у второго — синие, у третьего — красного.

— Ну, судя по тому, как его перекосило, он в курсе, — съехидничал Синий.

— В курсе, — повторил я и кивнул. Я предусмотрел все варианты развития событий. И хорошие, и плохие. К наихудшему я как раз и отнёс вариант, если Маша настроилась на меня и вот-вот сойдёт с ума. Как такое лечить, никто не знал. Ну, это касалось официальной медицины. Про подпольную же была мало чего известно, но кое-что я смог выяснить. Везде упоминался ритуал по стиранию памяти — из неё буквально вырезали человека, на которого настроился оракул. Однако не было никакой гарантии, что Маша очнётся. Это — во-первых. А во-вторых, что её когнитивные функции не нарушатся. Если проще — что она сможет адекватно думать и не превратится в овощ.

— Ты уверен? — уточнила Марена.

— А разве остаётся что-то другое? — криво усмехнулся я.

В принципе, необходимые вещи для проведения ритуала можно было отыскать в Северных Гребешках. Кроме одного артефакта — благо, он продавался вполне законно в обычных магазинах, так что я заказал его перед тем, как отправиться за Машей. На электронную почту пришло письмо, в котором сообщалось, что мой заказ едет в пункт выдачи и будет там через час. В Изнанке сеть не работала, сообщение, видимо, пришло, пока я путешествовал по духовкам. Прекрасно. Значит, пока можно помедитировать и настроиться на нужный лад. Однако меня глодало беспокойство, я не смог с ним совладать и сосредоточиться. Поняв, что с медитацией не задалось, я решил прогуляться по деревне и попросил Марену:

— Выпусти меня наружу, я вернусь, когда соберу всё необходимое для ритуала.

Марена, которая не отрывала взгляда от Маши, махнула рукой, и меня выбросило в Храм. Как только я очутился в реальности, мобильник завибрировал. Звонила Кристина.

— Алло? — сказал я в трубку.

— Марк, тебя тут за прогулы хотят отчислить, — встревоженно проговорила Кристина. — Директор грозится тебя вышвырнуть, если ты не приедешь на занятия.

Глава 25

— Марк, тебя тут за прогулы хотят отчислить, — встревоженно проговорила Кристина. — Директор грозится тебя вышвырнуть, если ты не приедешь на занятия.

Я раздражённо выдохнул — только этого не хватало! Я вообще-то не планировал заезжать в Академию. Я взглянул на часы и глухо выругался: заказанный артефакт вот-вот будет в пункте выдачи. Можно было бы сразу же провести ритуал по стиранию памяти и полностью обезопасить Машу, но нет, закон подлости обязательно должен сработать. Я с трудом подавил раздражение: как бы ни хотелось, но злиться времени не было, а срывать гнев на предметах и окружающих — и вовсе глупо. Мне нужно здравомыслие и смекалка, чтобы быстро разрулить все неприятности и вернуться в Северные Гребешки. Я позволил себе постоять в тишине Храма ещё несколько минут и вышел на улицу. В деревне царила суета, но это было обычным делом. Крабогном щедро проспонсировал все бизнес-идеи, предложенные деревенскими жителями, — даже самые нелепые, те, которые зарубили Лера и Вера. Благодаря этому, каждый житель Северных Гребешков был при деле — при личном деле! И старался его активно развивать. У некоторых получалось весьма удачно, и деревенская казна быстро росла. Что весьма грело мне душу: ведь деревенские деньги — мои деньги.